Музыкальная ангедония: в голове людей, которые не любят музыку - совсем
Элисон Шеридан абсолютно все равно на музыку. Песни о любви и разбитом сердце не заставляют ее плакать, сложные классические композиции не поражают ее, заезженные биты не заставляют ее пританцовывать, пылесося квартиру. Для Шеридан, инженера на пенсии, которая сейчас занимается записей подкастов на радио, обладательнице 12 виниловых пластинок, ни разу не включившей ни одной радио станции в своей машине, прослушивание песни становится «чем-то между отвлекающим и скучным».
Несмотря на то, что семья у Шеридан – необыкновенная музыкальная, она принадлежит к той части людей, составляющей лишь 3-5% населения Земли, которые абсолютно апатичны к музыке. Именно это и называется «специфическая музыкальная ангедония», которая отличается от общей ангедонии – неспособности получать какое-либо наслаждение в принципе, диагноз, связанный, как правило, с депрессией. На самом деле, с музыкальными ангедонистами, по сути, нет ничего плохого. Их безразличие к музыке не является источником депрессии или страдания в любом виде, хотя, Шеридан, например, отмечает, что «единственный вид страдания, который я испытываю, - это постоянные издевательства со стороны людей, потому что они просто не могут этого понять. Все ведь любят музыку, да?»
Ранние исследования показывают, что подавляющее большинство людей, наслаждающихся звуками музыки, демонстрируют ускорение сердечного ритма и повышение проводимости кожи – состояния, при котором кожа человека временно становится проводником электричества в качестве ответной реакции на то, что кажется ему стимулирующим. Музыкальные ангедонисты, однако, не демонстрируют никаких физиологических изменений при прослушивании музыки. В недавнем исследовании, опубликованном в журнале “Proceedings of the National Academy of Sciences” («Записки Национальной академии наук США»), уже полученные результаты были уточнены с помощью исследований нейронных реакций людей на музыку.
В качестве части исследования, 45 студентов Университета Барселоны (университет, в котором базируется большинство авторов исследования) попросили заполнить анкеты, которые помогали определить их чувствительность к музыкальной награде. На базе их ответов их поделили на три группы: люди, которые вообще не заботятся о музыке; люди, сколько-то заинтересованы в музыке; люди, которые живут и дышат музыкой. Исследователи попросили участников послушать музыку, пока они измеряли их мозговую активность с помощью томографии.
В случае с людьми, которые наслаждались музыкой, активность в мозговых отделах, связанных со слухом и поощрением, тесно связана, и, для них, прослушивание песни приводило к радости и удовольствию. Но в мозгу людей со специфической музыкальной ангедонией ученые обнаружили, что слуховой отдел и отдел поощрения мозга просто не взаимодействуют при прослушивании музыки. В качестве проверки, чтобы убедиться в том, что музыкальные ангедонисты все еще могли реагировать на другие стимулы, исследователи попросили поиграть пациентов в азартную игру, и обнаружили, что процесс выигрывания денег активировал отдел поощрения, и тот работал прекрасно.
Тем временем, в мозгу людей гипер-гедонистов, т.е. тех, кто находится на другом конце музыкального спектра, ученые обнаружили сильнейший перенос информации от слухового отдела в отдел поощрения мозга. «Это показывает, что чувства и впечатления, ассоциируемые с музыкой, связаны с типом нейронной реакции, чем больше музыки вы слушаете, тем больше связей между этими двумя системами, тем выше вероятность получить удовольствие от музыки», - говорит Роберт Заторре, когнитивный невропатолог в Университете МакГилла в Монреале и один из авторов исследования. «Такие люди говорят, что для них жизнь была бы невозможна без музыки».
На этом конце музыкального спектра находится Пауль Сильвиа, которого частенько можно найти погруженным в пост-рок, электронную музыку или джаз. «Я часто слышу музыку в своей голове, и у меня мурашки могут пробежать от этой воображаемой музыки», - рассказывает Сильвиа, профессор психологии в Университете Каролины в Гринсборо, испытывающий легкий озноб от музыки несколько раз в день. На самом деле, именно эта реакция, холодок, пробегающий по коже, заставила его начать исследовать мурашки почти 20 лет назад.
«Мурашки – захватывающее явление, - говорит Сильвиа. – Ведь есть разница между тем, когда ты слышишь какую-то песню по радио, которая тебе просто нравится, и глубочайшими эмоциями, которые ты испытываешь при прослушивании других песен». Это чувство, когда хочется плакать, когда слышишь особенно трогательное произведение, или когда сердце начинает ныть, когда музыка становится шире, грандиознее. «Кажется, что это часть целой группы чувств, для которых людям очень тяжело найти слова», - говорит Сильвиа.
В рамках исследования Сильвиа обнаружил, что некоторые люди склонны получать мурашки при прослушивании музыки, и именно эти люди, как правило, более открыты к новым впечатлениям. «Люди с высокой степенью открытости к новым впечатлениями куда более креативные, их воображение лучше, и такие типы сильных «вау» впечатлений случаются с ними гораздо чаще, - говорит Сильвиа. – Выше вероятность того, что они будут играть на музыкальном инструменте, ходить на концерты, слушать различные жанры музыки, слушать более нетипичную музыку в целом. Они просто получают от музыки больше, чем другие».
Такие типы результатов могут помочь исследователям глубже изучить различные нервные пути, ведущие к системе поощрения. «Так же, как и в случае с музыкальной ангедонией, при которой люди реагируют на все, кроме музыки, есть люди, которые не реагируют ни на какие стимулы, кроме музыки, - рассказывает Заторре. – Может они могут обучиться активировать свою систему поощрения через музыку. И если они и правда могут этому научиться, может, они могли бы перенести эти знания и на другие области жизни – будь то контролирование своей системы поощрения, контролирование своего настроения или реакций, связанных с удовольствием».
Заторре утверждает, что результаты помогли музыкальным ангедонистам сбросить с плеч постоянные советы и назойливые, хоть и не злые, вопросы друзей и родственников. Он рассказывает, что люди обращаются к нему со словами: «Я рад, что вы предоставили мне это научное доказательство, ведь теперь я могу сказать своим друзьям, чтобы они прекратили доставать меня по поводу музыки. Она просто не делает ничего для меня».